Настасья СПОЖАКИНА

Фото со странички Ильи ГЛАЗАЧЕВА на vk.com

Седьмой год пошел, как в Государственной Думе рассматривают закон об ответственном обращении с животными. Сколько бы волонтеры ни выходили на митинги, а издевательства над братьями меньшими ни становились все более изощренными, депутаты не торопятся принимать решение. «Нет справедливого закона, так мы сами защитим безобидных дворняг!», «Вычислим адрес живодеров и теми же методами проучим этих недолюдей» - призывы подобного содержания на прошлой неделе засыпали социальные сети областного центра. Оренбуржцы, увидевшие в Интернете фото обезглавленной кошки, стали угрожать автору снимков расправой. Зоозащитники считают, что, пока государство молчит, у них нет другого выхода…

Ужасающие копии телефонной переписки с фотографиями повергли людей в шок: на окровавленной разделочной доске лежит труп кошки. На том конце провода собеседник даже не скрывал, что это его рук дело. Как бы вы отреагировали, если вместо эсэмэски обнаружили такие фото? Побежали в полицию? Девушка, получившая от знакомого – 23-летнего Ильи Глазачева такие сообщения, решила не обращаться в правоохранительные органы, а выставить их на всеобщее обозрение в Сеть и даже специальную группу для этого создала. «Оренбуржцы! Просим вас не проходить мимо этого вопиющего случая озверения людей. На большую часть заявлений из-за слабости закона правоохранители даже не реагируют либо не хотят заводить уголовное дело, а те, кого все-таки удается привлечь к ответственности, получают мизерные штрафы или условные сроки. Разве этого достаточно за такие зверства?!» - обратилась к людям создательница группы. И многие ее поддержали: правильно, мол, сделала, нельзя утаивать примеры издевательств над братьями меньшими. Сначала кошки, а потом – дети? Пользователи Интернета устроили целую кампанию против Ильи: стали распространять снимки, писать угрозы парню, его матери. И даже адрес молодого человека выставили на всеобщее обозрение. Многие порывались устроить засаду. Не дожидаясь суда и следствия, теми же методами, какими живодеры расправляются с жертвой.

Любопытно, что волонтеры, которые тратят свои деньги на спасение дворняжек, в комментариях к гневным постам просили помощи. Коту, мол, уже не помочь. Если в Интернете собрались ярые защитники животных, направьте энергию в доброе русло – подберите хоть одну жучку или мурку с улицы или пожертвуйте им на корм. Но народ, жаждущий расправы, не обращал никакого внимания на добрые призывы.

К слову, мы, в отличие от оголтелой толпы, решили дать парню слово. Сам он, зажатый в угол общественным мнением, от комментариев отказался. Но его друзья скинули нам переписку, где Илья называет фото неудачным розыгрышем. Якобы еще года три назад он возвращался с прогулки со своим псом. Стаффордширский терьер по кличке Лакки напал в подъезде на ту самую кошку и откусил ей голову. Чтобы соседи не подняли бучу и не настаивали на усыплении собаки, Глазачев подобрал останки и хотел было их похоронить. Но, как он сам объясняет,

сглупил – начал фотографировать труп в разных позах. На днях, наткнувшись на страшные фото в своем архиве, решил подшутить над своей бывшей девушкой. Вот и дошутился – полиция все-таки возбудила уголовное дело по признакам состава преступления ст. 245 (жестокое обращение с животными).

Допустим, что бедную кошку действительно обезглавил терьер, хотя и в этом есть вина хозяина: почему бойцовую собаку выгуливают без намордника? Но что заставило парня инсценировать убийство животного, фотографировать весь процесс, да еще и хранить жестокие кадры в архивах? Психологи объясняют подобное поведение желанием привлечь к себе внимание. Однако Глазачев доселе работал в известном оренбургском пабе, где общение с людьми - в избытке. Стоило ли примерять маску палача, чтобы удивить ужасающими снимками знакомых? Таким способом друзей точно не привлечешь…

В то время когда правоохранители выясняют причастность Глазачева к смерти кошки, депутатам надо бы поторопиться с урегулированием сферы защиты животных. Оренбургский инцидент – тому подтверждение. Ведь ничто не сдержит доведенных о ярости людей, которые боятся за своих питомцев и даже за детей. Пока у живодеров развязаны руки, общественность намерена защищаться своими силами. Пусть даже до конца не разобрав, где правда, а где ложь.